И снова «Музтех» порадовал нас очередным концертом. А точнее, удивил, восхитил и вызвал бурю эмоций. Впервые на армавирской сцене выступил известный российский рок-музыкант, композитор, экс-гитарист группы «ДДТ», а ныне лидер группы «Электрические партизаны» Вадим Курылёв.
Сказать, что его выступление понравилось местной публике – это не сказать ничего. На моей памяти это были самые продолжительные аплодисменты в «Музтехе», самое большое количество криков «бис».

В этот вечер в зале нельзя было найти свободного места. Сольный электроакустический концерт пролетел для всех собравшихся на одном дыхании. Вадим исполнил песни разных лет, а в перерывах ответил на вопросы зрителей.

После концерта нам удалось пообщаться с известным гитаристом и расспросить его о творчестве и жизни или жизни в творчестве.

- Вадим, у каждого творческого человека совершенно индивидуальный путь к успеху. Как складывался ваш?

- Когда учился в школе, стал увлекаться музыкой и на гитаре играть. Все это настолько меня увлекло, что для меня совершенно потерял смысл вопрос, кем я буду во взрослой жизни и чем буду заниматься. Меня это не волновало, потому что я уже четко знал, что буду заниматься именно музыкой. Я, правда, не думал, что у меня будет возможность заниматься этим профессионально, думал, что буду где-то работать и параллельно заниматься музыкой. Я уже тогда понимал, что это будет главным делом всей моей жизни. А то, какая будет у меня работа, меня не волновало совершенно. Но сложилось так или так повезло, что я не работаю нигде и никем, кроме как музыкантом.

-Человек меняется и развивается на протяжении всей жизни. Насколько изменились ваши взгляды на музыку и тексты с начала вашей творческой деятельности?

- Конечно, очень разные периоды были в моей творческой жизни. Это завит от того, в какой среде ты находишься и какой на этот момент у тебя жизненный опыт. Но, так или иначе, я всегда занимался музыкой. В какой-то момент я занимался джазовой инструментальной музыкой, вообще рок забросил. Года 2-3 играл и слушал только джаз. Потом вернулся обратно в рок-музыку. Но увлечение джазом дало мне толчок к дальнейшему творческому развитию. Что касается написания текстов… Это во многом зависит от того, сколько книг ты прочитал. Соответственно, в молодом возрасте этот запас еще не такой большой. Первые мои песни носили больше мистико-эзотерический характер. В 90-е годы я увлекся серьезной философской психоделикой, что, в свою очередь, также отразилось на моих текстах. Потом был период остросоциальных песен. Не могу сказать, что он закончился, такие песни до сих пор в моем репертуаре появляются.
Но был период более углубленный. Я видел смысл в текстах песен, только если они ставили серьезные социальные, радикальные вопросы и темы. Сейчас такой период, когда я считаю наиболее важной темой для творчества противостояние войне и всеобщей милитаризации. Я считаю, сейчас это главная задача рок-музыки – и мировой, и нашей.

- Вас волнует тема войны в целом, или в своих песнях вы откликаетесь на конкретные военные конфликты?

- Конкретные, конечно, мотивируют, но меня эта тема волнует в целом. Это проблема и болезнь всего человечества. Миром управляет определенная система, и она не стесняется применять методы любой степени жесткости, чтобы удержать свою власть. И если нужно это сделать военными методами, она их применяет. Сталкиваются лбами народы, страны, государства. Это все делается искусственно - как говорится, разделяй и властвуй. Основной постулат этой системы такой, что любому государству нужен внешний враг. Если его нет, нужен внутренний. Иначе государство теряет смысл. Я по убеждениям анархист и считаю, что уже не за горами то время, когда государства начнут отмирать, это становится очевидно уже всем. Если еще в середине 20-го века большая часть человечества верила, что без государства жить невозможно, сейчас все больше людей убеждается, что все государственные структуры – это зло, некие искусственные надстройки для управления человечеством, сосредоточившие власть в своих руках.

- Но ведь без определенной организации общество тоже не сможет развиваться. Что тогда должно быть вместо государства?

-На эту тему написано множество книг, но они не популяризируются, держатся в стороне, чтобы люди не проникались подобными идеями. Но сейчас век общедоступной информации и проникаться нужно, нужно искать правдивую информацию, а не слушать то, что вам «толкают» из телевизора. Почитайте книги. Об этом и Кропоткин писал, и Прудон, и Бакунин. И в 20-м веке были примеры анархистского общества. Только общемировая система с ними борется, она их душит, потому что анархизм – это заклятый враг государственной системы. Государству нужен какой-то духовный стержень, поэтому оно насаждает патриотизм, военный патриотизм, клерикализм. Это всё рычаги государственной власти. И от этого нужно уходить. При анархизме люди решают вопросы не по вертикали, а как бы по горизонтали. Это главная особенность анархизма. Решается все сообща, общинами, коммунами. Если вы почитаете анархистские книги, то поймете, что ничего невозможного нет. Все это давно продумано многими поколениями философов. Это все реально.

- Вы имеете в виду такой строй, который был в мире до образования государственности?

- Только тогда он был доисторический, более примитивный, а сейчас уже человечество более развито ментально. Духовно, возможно, еще не дотягивает до анархизма. В этом деле главное, чтобы все люди были сознательными. И это тоже реально и возможно, но только любая государственная система мешает этому. С самого детства все члены общества, так или иначе, обрабатываются средой. И среда делает это таким образом, чтобы человек не был сознательным, ведь тогда он будет идеальным винтиком этой системы.

- Вы себя позиционируете как анархо-коммунист. Это как?

- Анархо-коммунизм – это более правильное название анархизма. Просто у нас в стране со словом коммунизм нехорошие ассоциации возникают, в голову приходят мысли о тоталитарном режиме. На самом деле не было никакого коммунизма в Советском Союзе, это не была коммунистическая страна. Была якобы коммунистическая партия, которая всем этим управляла. Коммунизм или анархо-коммунизм – это серьезная философия, до которой нашему обществу еще надо дорасти. Есть еще и разновидности этого направления – анархо-капитализм, анархо-национализм. Я подчеркиваю, что я именно анархо-коммунист.

- В одном из интервью вы упоминали такое понятие, как дзен-анархизм…

- Это скорее некий художественный прикол, никакое не учение. Это игра слов, поэтический образ. У меня просто был период, когда я много читал про анархизм и параллельно увлекался учением о дзен. Книги лежали на столе вперемешку, и понятия, в них описанные, на какое-то время слились для меня в одно. Но серьезно к этому относиться не стоит. У меня есть знакомый анархист из Минска, который дзен-анархизмом называет лежание на диване. Говорит: «Сейчас 30 минут дзен-анархизма и работать». То есть, это понятие нужно скорее для полета фантазии, а там уже каждый фантазирует в меру творческих способностей.

- Вы называете себя «акустическим партизаном». И группа у вас «Электрические партизаны». Как и где партизаните?

- Партизаном себя считаю, потому что занимаюсь некоммерческой андеграундной музыкой. Мы с ребятами позиционируем себя некими партизанами культуры. Хотим показать, что на территории, захваченной темными силами шоу-бизнеса, существуют какие-то не покорившиеся отряды некоммерческого искусства. Можно сказать, партизаны от искусства.

- У вас достойный послужной список: «ДДТ», «Электрические партизаны», «Разные люди», «Дубы-колдуны», «Адаптация», сольные выступления. Какой период вашего творческого пути вы считаете для себя наиболее удачным?

- Всегда надеюсь, что он впереди (смеется). Много было периодов, и раскрывался я по-разному. Всегда удавалось мне себя на данном поприще применить как надо. Если где-то играл как инструменталист, то не потому, что вынужден был это делать, а потому что мне было это интересно. Когда мне становилось неинтересно, я просто уходил. Был период, когда я два года рисовал. Никогда этим раньше не занимался, а где-то лет под 40 меня «пробило». Я рисовал огромное количество каких-то абстрактных картин. Рисовал свои чувства. Как-то называл картины, потом в другом настроении переименовывал. Потом этот период прошел. Я собрал свою группу и как-то забросил рисование, вся творческая энергия ушла снова в музыку. Это как пример, что по-разному можно себя применять и раскрываться. Поэтому каждый период моего пути важен для меня и по-своему удачен.

- Вадим, мне все чаще приходится слышать, что современный рок уже не тот. Люди предпочитают слушать песни 80-90-х годов. С чем связана такая негативная тенденция?

- Рок изначально был независимой культурой. Если ты слушал или играл рок, это значило, что ты считался человеком независимых взглядов. И не важно, на западе это было или у нас. Западные рок-музыканты 60-х так и строили свое отношение к миру – на противопоставлении своих взглядов капиталистической системе ценностей. В нашей стране были свои особенности – противопоставление себя тоталитаризму, наши музыканты также выступали против системы, ее влиянию на их души. Сейчас у нас неокапитализм и он, конечно, прибирает к рукам новые молодые поколения. Гребет их под себя. Всеми силами нужно этому сопротивляться. И рок-музыка может внести в это дело свою лепту. Хотелось бы, чтобы рок-культура вновь возродилась в виде какого-то противостояния, независимости. Мне кажется, что рок-музыкой интересуются в основном те, кто хотят иметь свое мнение, кто не очень доверяет рекламе – социальной, коммерческой рекламе и продукции шоу-бизнеса - этому суррогату искусства. Просто сегодня в этом информационном и идеологическом шквале оказалось труднее противостоять и иметь собственное мнение.

- Есть ли у отечественной рок-музыки шанс на возрождение? Что для этого нужно сделать молодым музыкантам?

- Всегда есть ходы. Есть доступная информация, интернет. Я думаю, что многое изменится, когда взрастет новое поколение, которое уже будет меньше привязано к каким-то местным ценностям. При помощи интернета они будут чувствовать себя уже единым поколением земного шара. И когда это некое единство поколений возникнет, тогда система начнет разваливаться. И появится новая рок-музыка. Возможно, и не в таком виде, какой мы ее сегодня знаем, но будет какая-то построковая культура – независимая, свободная. Я надеюсь, что молодежь будет все больше отрываться от насаждаемых ценностей и искать правду. Например, когда возникла рок-музыка в 60-е годы прошлого века, это было поколение людей, рожденных в годы Второй мировой войны. А эту самую войну допустило поколение их родителей. Когда этим молодым людям стало за 20 лет, они сказали: «Мы не хотим этого, наше поколение такого не допустит». Поэтому возникло мощное противопоставление поколений и культурных систем, ценностей. Рок появился как социальное искусство, неразрывно связанное с социальными проблемами. Рок-музыка 60-х – это была мощнейшая антивоенная «движуха». Появились хиппи. Люди уходили в хипповые коммуны. Культура этого периода оказала огромное влияние на мировую культуру и на сознание людей. И после 60-х были такие протестные моменты, необходимость которых признала даже капиталистическая система. И это очень важно. Я думаю, что такие периоды обязательно еще будут. Но мне бы очень хотелось, чтобы период нового сознания молодого поколения возникал не после новых мировых войн. Пусть не будет таких ужасных предпосылок для возникновения новой протестной музыки, потому что это слишком дорогая цена.

Беседовала Елена Бутова, 6 мая 2017 г.

ссылка - http://armavir.ru/novosti/2017/05/11/gitarist-anarxist-akusticheskij-partizan-vadim-kuryilev